Неизвестный зверь. Водоплавающее с хоботом, может, кто знает, кто это имеется в виду?
Памятник космонавтам:
(кстати, с нами в гостинице жил Леонов, он родом из Калининграда)
Читать далее…
Я, наконец, нашёл шнур от фотоаппарата, скачал фотографии. Теперь буду выкладывать помалу.
Вот, например, фотографии с края света — Cabo da Roka, самая западная точка Европы. Без комментариев.
… ну, давай так: мир безразличен. Он не страшный, не милый, не добрый, не злой, он не вписывается ни в одну из мыслимых категорий. Он просто существует, и дает возможность существовать тебе, а дальше – это только твое дело, как ты распорядишься этим даром (или этим бременем, как посмотреть). А дальше – дальше все зависит только от тебя. Захочешь подружиться с окружающей «действительностью» – подружишься. Захочешь повоевать – будет тебе война. Мир безразличен, и, может быть, действительность, в которой ты существуешь – это отражение, мир окружает тебя зеркалами, в которые ты смотришься. Заглянуть за зеркала, увидеть, что там снаружи – непросто. Знаешь, кто такие просветленные – это те, которые заглянули и при этом сумели не сойти с ума. Потому что воочию увидеть это самое равнодушие мира – серьезное испытание. Но если у тебя все же не помутится в глазах, ты, скорее всего, сумеешь увидеть красоту этого безразличия, как ни странно. Но с этой захватывающей бессмысленной красотой действительно очень трудно ужиться, поэтому и появляются зеркала. И ты рассматриваешь отражения, те рожи, которые ты корчишь, а то, что тебе кажется это происходящим помимо твоей воли – это так, некоторая шутка мира, который имеет свое, весьма специфическое чувство юмора…
Этот захламленный людьми, машинами и ненужными зданиями город ещё жив. Нервно-деловой, озлобленный и скалящийся, он ещё помнит, что можно быть спокойным, добрым и радостным. Это не так просто заметить, но он ещё дышит и иногда улыбается.
Выйди пройтись ночью, куда-нибудь во дворы. Только вздумай идти куда-нибудь на центральные улицы, там этого города уже нет, там – торжество гопничества и гламура. Тебе же надо совсем другого – дворик с о скамейками, детской «лазалкой», качелями и полузаброшенной голубятней. Да, здесь ещё остались голубятни, и пока они есть – город не умер. И вот, когда ты найдёшь этот самый дворик – присядь – на скамейку, а ещё лучше – на качели и посиди немного. Разглядывай окна домов, эту самую голубятню, дурацкие гаражи-ракушки, куда ж без них. Или смотри на фонари, на небо, на деревья. Думай о чем хочешь – о своей непутевой жизни, о прошедшем дне, о планах на будущее, да хоть о глобальном экономическом кризисе, а можешь и не думать вовсе. Можешь выкурить сигарету, если хочешь. Только не кипеши, дыши глубже, что ли. И в какой-то момент ты обязательно улыбнёшься, хоть украдкой. И город тебе тоже улыбнётся.
Не забудь потом про этот обмен улыбками. Когда будешь толкаться в метро в час пик, когда будешь бежать по своим важным делам, когда будешь раздражаться обилию людей и звуков, когда будешь ежедневные пробки, когда будешь предъявлять менту документы с пропиской, не забывай.
Может быть, тогда этот город всё же останется в живых.
(realted)
Сегодня наблюдал в районе Красной площади небольшую толпу коммунистов с красными флагами, направляющихся в сторону мавзолея. Не понял, почему именно сегодня — вроде ж 22 апреля послезавтра, а сегодня — 20 апреля — тоже знаменательный в своем роде день, но совсем по другой причине.
Одна немолодая активистка при этом призывала принять участие в шествии прохожим (и мне в том числе), предлагала флаги и барабан на шею. При этом, необходимость участия в шествии аргументировала так: «Иначе придется с Китаем воевать!». Аргумент меня не убедил. Войны с Китаем никакой не будет. Китайцы так весь мир захватят, тихой сапой, как они умеют.
Когда наступил вечер,
Когда зажгли фонари,
Вдруг стало особенно ясно, что мы –
Не больше, чем отблески света,
Отраженного от луны.
И стало уютно-печально,
И стало спокойно так,
Ни вздохов, ни слов случайных.
Только приветливый мрак
Неба над головою.
И мы с тобою –
Отблески-невидимки.
А весь мир – как картинка,
По которой скользим.
Музейный смотритель – это особая порода людей.
Не стоит путать его с безобидными бабушками,
Сидящими в залах музеев и следящими,
Чтобы посетители не трогали экспонаты,
Не фотографировали без особого на то разрешения,
Не чихали слишком громко
И вообще вели себя прилично.
Музейный Смотритель не сидит в музее.
Он ходит по улицам,
И, как следует из его имени, смотрит.
Смотрит по сторонам.
И все, на что он посмотрит,
Превращается в музейный экспонат.
Дома, детские карусели, машины, бездомные собаки,
Подземные пешеходные переходы,
Фонарные столбы, деревья,
Звезды над головой, булыжники мостовой,
Книги, магазины бытовой техники –
Все, что угодно,
Привлекая его внимание
Превращаются в экспонаты.
Вот он посмотрел на человека,
И человек, сам того не замечая,
Становится музейной реликвией,
Отныне любой экскурсовод
Может рассказать про него
Массу интересных вещей,
А многочисленные туристы
Готовы платить деньги,
Стоять в очередях,
Чтобы познакомиться
с этой достопримечательностью.
Наверное, хорошо, что Музейных Смотрителей так мало,
Весь миру уже превратился бы в сплошной музей.
Впрочем, бытует мнение, что каждый из нас –
Музейный смотритель
И мы уже давно живем экспонатами в огромном музее.
Есть такая симпатичная группа «Самое большое простое число». У них вполне милый первый альбом, потом они выпустили просто отличный, на мой вкус, второй альбом «Оркестр». В нем одна только песня «Шестнадцатиэтажка» стоит многого:
А в конце прошлого года вышел у них ещё один альбом, которого я не понял вовсе. Смутно догадываюсь, что это какая-то концепция, но смысла или чего-то интересного в ней рассмотреть не получается. Может, чего не понимаю, странно это — после 2 хороших альбомов выпускать такое. Даже расстроился как-то — ожидал прекрасного, а тут — фигня на постном масле. Вот, наверное, самая толковая песня с этого альбома, но и то как-то слабовато:
И весь альбом примерно такой, только ещё более пустопорожний. Концепции ради концепции на данный момент мне кажутся уже изжившими себя. А кроме как концепцией такой квазипримитивизм непонятно, чем объяснить. Жаль, может дальше все-таки сделают что-то интересное, могут же ведь.
