Да, так вот, ещё о смерти.
Ехал я давеча в метро. В конце вагона стоит классическая дла Москвы здоровая пластиковая сумка в красную полоску. Хозяина рядом не наблюдается. Пассажиры на сумку косятся, наверное, о бомбе думают, но молчат.
Я тоже молчу. И в бомбу особо не верю. Но — делать нечего, скучно ехать, решил попробовать поверить. В психотехнических, так сказать, целях. Призвал всю, какая есть паранойю, убедил себя в том, что сейчяас рванёт (а стоял я в полутора метрах от этой сумки, так что накрыло бы стопудово) и стал приглядываться, что со мной происходит в условиях «квазиреальной» угрозы смерти. Ибо трындеть о том, что мы смерти не боимся (или боимся)все горазды, и я в том числе, а как оно в условиях максимально приближённых к «реальным» обстоит?
Вот, что я нарыл в себе, кратко:
Умирать сейчас я очень не хочу. Паники я в себе не обнаружил, но обнаружил большое сожаление о том, что всё вот это прямо сейчас может закончится. Это было бы крайне обидно.
Но, в то же время, я обнаружил, что в действительности, глубоко, меня сейчас беспокоит всего два недоделанных дела. Причём по крайней мере одно из них — совершенно глупое и никчёмное. Но уйти, не доделав его мне страшно, больно ect. Если же эти дела доделать, то уходить будет весьма досадно, но не более. Так мне показалось, по крайней мере.
Впрочем, я, безусловно, хочу и буду (если выйдет) жить ещё долго.

  1. Пока что нет комментариев.
  1. Пока что нет уведомлений.