Архив

Архив 22 октября 2004

Ещё раз о трамваях.

22 октября 2004 Нет комментариев

Поездка в вечернем полупустом трамвае – совершенно отдельное мероприятие. Особенно в старых, знаете, таких, круглых Особенно, когда за окном – ни огонька, только выхваченные из темноты отдельные деревья. Я не очень понимаю, почему такие поездки отдают чем-то мистическим. Ни в автобусе, ни в троллейбусе, ни, тем более, в машине, такого не бывает. Может, дело в некоей предпределённости пути? И, одновременно, из-за темноты за окном и от неравномерного, но чем-то успокаивающего, покачивания, таинственности и невнятности. Парадоксальная вещь – трамвай, самый предсказуемый транспорт и, в то же время, самый таинственный…

… еду я, значит, размышляю в таком вот духе. Наслаждаюсь пооцессом. Вдруг вздрагиваю – приятный женский голос из громкоговорителя произносит: «Осторожно, двери закрываются, следующая остановка Детский комбинат». Там детей делают, вероятно. А вы говорите аисты, капуста… Оглядываюсь вокруг. Через проход сидит мужчина и пьёт пакостный коктейль «Казанова» (дыня-то-ли-с-водкой-то-ли-с-джином-то-ли-ещё–с-какой-то-фигнёй, одним словом ароматизатор со спиртом). И закусывает, заметьте, крабовыми палочками. Всё это вводит в ещё большую задумчивость. И тут дама из динамика добивает меня, заявляя: «Остановка «Детский комбинат». Следующая остановка – «Центр крови»…

… не смотря ни на что я жив и в своём уме. и даже вполне доволен жизнью…

не имевший место триалог.

22 октября 2004 Нет комментариев

Трое на остановке.

Первый: Когда ж автобус-то подойдёт?
Второй: А курс доллара всё растёт!
Третий: Это пройдёт.

Первый: Когда последний лист упадёт?
Второй: Холодно сегодня, чёрт!
Третий: Это пройдёт.

Первый: Когда, наконец, очередной час пробъёт?
Второй: Снег скоро выпадет — всё заметёт.
Третий: Это пройдёт.

Первый: Когда каждый свой угол найдёт?
Второй: Эта осень меня убъёт!
Третий: Это пройдёт.

Первый: Когдаж конец света придёт?
Второй: На днях, кажется, весь этот мир совсем с ума сойдёт.
Третий: Это пройдёт.

сюжет из фразы

22 октября 2004 Нет комментариев

Давно меня занимает такой способ построения сюжета: в основе его должна лежать какая-нибудь бесхитростная фраза, вокруг которой развивается всё остальное.
Например, фраза «Он достал сигарету, закурил и сел в кресло, стоящее слева от двери». Каждое слово (или словосочетание, на усмотрение автора) как бы вызывает ассоциации, которые и составляют основную массу произведения.
«Достал сигарету», к примеру, может отсылать к различным случаям, когда герой закуривает сигарету, даёт закурить другому, первый раз пробует курить, наблюдает, как закуривает его отец и т. п.
«Сел в кресло» — … в кресло самолёта, летящего в Америку, когда уезжал в эмиграцию из…(далее как угодно). Или в любое другое кресло — как начало некоего значимого эпизода в его жизни.
«Закурил» — в фокусе внимания оказывается зажигалка героя, которую ему подарила любимая женщина в самом начале их отношений. И, как следствие, ассоциация с историей этих отношений. Причём, для пущего, рассказанная к тому же от имени самой зажигалки.
«Слева от» — может вызывать к жизни, скажем,  размышления героя о том, кто стоит за левым плечом и, как следствия, его отвлечённые размышления о мироустройстве, жизни человеческой и т. п.
ect.
В конечном итоге читатель, начав с этой простой, проходной фразы тесно знакомится с героем, с историей его жизни и, на основе единственной фразы, автор «раскручивает» достаточно целостный и сложный сюжет.

(как обычно, мучают смутные подозрения, что где-нибудь кто-нибудь что-то подобное проделывал уже. если кто знает/помнит — расскажите, пожалуйста)