новые годы 1996-2001
Подглядел у natashshshka забаву — повспоминать, как встречался новый год в разные года. Вот кое что. Часть первая, типа.
1995/96 — я первый раз в жизни встречал новый год не дома, хоть и вместе с родителями. Было это на Тёплом стане, в костях у Михал Палыча Папуша — подробнее я писал об этом новом годе как раз недавно.
1996/97 — этот новый год я встречал в Туле. Сложилось это так. Числа то ли 28, то ли 29 декабря позвонила мне kricheliz и спрашивает: чего, дескать, на новый год делаешь? Я говорю — ничего особенного, вроде, а что? А поехали в Тулу новый год встречать, — говорит Лиза. А поехали, — отвечаю. И поехали с ней, с karakovski и ещё с несколькими достойными товарищами. Добирались мы почему-то весь день — в первой половине встретились на Курской а потом, не помню почему, очень долго не могли сесть в электричку. Когда, наконец, сели, оказалось, что мы угодили в неотапливаемый вагон (а было холодно, вообще говоря). Так что четыре часа мы мёрзли, периодически пробиваясь в соседний вагон погреться. В результате в Туле мы оказались, кажется, только часов в 7 или 8 вечера, добрались до знакомых, которые, собственно говоря, нас позвали. Там решалась проблема с ёлкой — где бы её взять. Один из местных людей сказал, что у них на работе после празднования, вроде осталась, никому ненужная. Мы с ним пошли за ёлкой. Он долго вёл меня дворами, наконец привёл к какому-то подъезду, нырнул в подвал и вытащил оттуда весьма потрёпанное жизнью растение. Посмотрел на него критически и заметил: «Н-до, ветки-то голые надо пообрубать», после чего вынул из-за пазухи сильно впечатливший меня здоровенный тесак и оные ветки пообрубал. Потом мы таки-встретили новый год, даже с ёлкой. Мне запомнились только бубен, настроенный на ноту «бля-бемоль» и песня Паперного про танец Скок-поскок, исполненная Караковским (кажется, неоднократно). Часа в три, довольно рано, мы легли спать, а в шесть утра — хоть убей не помню, почему, мы подорвались, сели в на первую электричку до Москвы и в 10 утра я был уже дома, абсолютно охреневший, но, кажется, довольный
1997/98 — встречали довольно тихо, в гостях у одногруппницы, на Академической. Там ещё около этого нового года были некие события личной жизни, которые сделали его для меня весьма экстремальным, не смотря на внешнее спокойствие, но об этом я рассказывать, пожалуй не буду, уж извините.
1998/99 — Очередные знакомые, на сей раз — в районе «Сходненской». Ничего особенного не помню, встретили достаточно спокойно, без особых происшествий.
1999/2000 — этот новый год, пожалуй, был самый нескучный. Встречали мы его под Москвой, на недавно выстроенной даче у знакомого. Встретили весело, пользуясь безлюдьем даже фейерверки позапускали и было это ненапряжно, потому что кругом — тишина и безлюдье. Я вообще фейерверки не люблю, но там и тогда они были уместны, в общем.На следующий день, 1 января, пошли кататься на санках, а вечером истопили баню. Хорошая баня, надо заметить, вышла. И вот, из бани вышел я первый. Пошёл в дом, где сидели девушки — заглянул к ним — они сидят, о чём-то трепятся. Потом зашёл в соседнюю комнату — там вещи лежали, что-то взять мне надо было. Вхожу — а там дым, хоть топор вешай и в стене, обшитой вагонкой, чтото-характерно потрескивает. Я ломанулся к к девушкам с криком «Горим, блять!». Они не сразу поверили, но быстро, ибо дым уже пошёл по всему дому. Дальше был цЫрк. Из бани прибежали голые мужики во главе с хозяином. Тушили всем, чем только можно — от кокаколы до помоев («пирогами и блинами», ага). Кто-то даже пытался залить огонь подсолнечным маслом, но его вовремя остановили. Подлось заключалась в том, что огонь пошёл в глубине, от печной трубы, а сверху всё было обшито вагонкой и (!) рубероидом, которые горят, сами понимаете, отлично. Воды не было — попробовали сбегать на пожарный пруд, но посуда, в которой везли воду, оказалась, как выяснилось, дырявой — ни хрена воды не довезли. В результате, забрасывали снегом — благо, что его было много. И сильно помогли матюки, мне кажется. Помню картинку: человек тащит бадью со снегом, бормоча противопожарное заклинание, типа «Блять, ебаны в рот на хуй, чтоб тебе пусто было, сука», при эторм, задев бегущую навстречу девушку, приостанавливает заклятие и, чуть не поклонившись, извиняется, а потом опять: «блятьблятьблять». В общем, весело было. В определённый момент показалось, что — всё, дом не спасти, сгорит на фиг весь. Откатили балон с газом, вынесли ценные вещи. Но в каким-то чудом обошлось — потушили, обошлось одной разломанной стеной и раздолбанной печной трубой. Потом выяснилось, что в неё и было дело — плохо сложили, а мы топили много, холодно было — вот и пробило где-то. В самом начале вызвали пожарников, они доехали аккурат в тот момент, когда уже всё потушили. Посмотрели, сказали слега удивлённо: «Ну, чего, молодцы ребята», составили акт, взяли три бутылки водки, которые мы им всучили и уехали. Надо, кстати, заметить, что пожар мы устроили будучи практически трезвыми, а не по пьяни, как обычно бывает.Дело было сильно поздно. поэтому леги спать мы в бане — всемером на одном диване, было очень смешно. То есть, вообще смешно, плюс к тому нас накрыла нервная истерика, так что перед сном была где-то часовая смеховая медитация.
2000/01 — встречал новый год в Конькове, в большой тусовке. Примечательно было состояние, до которого мне удалось там нахрюкаться. Под конец я стал, насколько могу вспомнить, совершенно невыносим, докопался до вполне симпатичных людей, с которыми впоследствии вполне подружился, а тогда не понравилось мне, что они умничают. Хорошо, вежливые люди попались — морду мне бить не стали, хотя надо было бы, мне кажется. Вообще, я даже в сильно нетрезвом состоянии не отличаюсь агрессивностью, но тогда так карты легли. На следующий день я был награждён, конечно же, жесточайшим похмельем. Но к вечеру пришёл в себя более-менее, мы пообщались уже в нормальном режиме и я как-то немного успокоился, а то ужасно стыдно, помню, было.
Всё, больше писать сейчас времени нет. Потом допишу, наверное, последние несколько лет, но там не так весело, насколько я помню.