Кстати, об уже упомянутой мною как-то книжке Вадима Руднева. Читать интересно, это факт. Но.
Когда автор начинает мнить себя великим психолОгом, не до конца разбираясь в проблеме, меня начинает коробить. Руднев, в частности, любит рассуждать о всякого рода психозах и психотических дискурсах. Местами он вполне корректен и точен, но иногда его сильно заносит. Я это замечаю, в силу испорченности образованием, именно в области психологии и психопатологии.
Например, в «Бегстве от реальности» он проводит следующий эксперимент: берёт хрестоматийный рассказ Л.Н. Толстого и переписывает его в стилях различных психозов. То есть, повествование ведётся от лица невротика, от лица параноика, шизоида и т. п. Хорошая идея, мне нравится. И делает он это неплохо. Но затем следует странное заключение: дескать, не смотря на изменение формы, содержание, дискурс (хорошее, чёрт возьми, слово!) остаётся сохранным, следовательно вся суть психических растройств сводится всего лишь к изменению языка. Сейчас под рукой книги нет, поэтому точную цитату привести не могу, но что-то вроде «Если шизофреника научить правильно говорить, то он станет здоровым человеком». Понятно, что Вадим филолог и всё больше о языке рассуждает. Но зачем тогда так напролом лезть в психологию? Мне, например, кажется, что он не замечает одну простую вещь: сам-то он психически здоровый человек (я так думаю). Поэтому те манипуляции, которые он проделывает с текстом — это всего лишь игра, в которой меняется форма, но не содержание пресловутого дискурса. А у того же шизофреника как раз структура дискурса нарушается и трансформируется. Не только форма, но и содержание. В этом и проблема болезни, насколько я понимаю.
Я сам не филолог и не слишком компетентен в этой области, которой посвящена основная часть книги. Интересно, нет ли там таких же ляпов…
Да, вопрос к читателям-психологам. Вдруг кто знает, где можно посмотреть протоколы обследование клинически больных людей? Идеально — в интернете, но можно и в книжке/учебнике каком-нибудь)Я бы посмотрел, может, я вовсе даже не прав. Но меня учили, насколько я помню, именно так, как я написал.